Главная
Издатель
Редакционный совет
Общественный совет
Редакция
О газете
Новости
О нас пишут
Свежий номер
Материалы номера
Архив номеров
Авторы
Лауреаты
Портреты поэтов
TV "Поэтоград"
Книжная серия
Гостевая книга
Контакты
Магазин

Материалы номера № 12 (113), 2014 г.



Анатолий Побаченко
Проверка связи

 

Мои позывные

Внимание,
проверка связи!
Как меня слышите?
Что нового? Как дышите?
Что там у нас – извержение?
Снова порыв, повреждение?
Замерьте напряжение!
Век на подъеме,
может быть падение!

Алло, не молчите, говорите
ясной свободной речью.
Приставки, предлоги
опустите,
четче скажите, резче.

Раз, два, три…
На Ваш сигнал – откликнусь,
на беду – сердцем добрым.
От горьких телеграмм, факсов
никну:
россы мы? или – обры?

Друзья,
и уберите помехи.
Что должен – сдам экстерном.
Проверьте истину слов, успехи
злой кислотою серной.
Душу только не травите – больно.
Письма – приходят редко.
Свое послание светом полню!
Ждет ли его нимфетка?

Для скорости – надо! – индекс ставлю.
"Люблю" – себе для форы.
Закаляюсь вновь
в холоде стали
и в пустых разговорах.
Запомните мои позывные!
Звоните. Пока. Чао!
Диспетчер, подключите:
родные,
Чаус, наверное, Чаус…



*   *   *

Я позвонить тебе хочу
и говорить века,
по белому шнуру-лучу
взобраться к облакам.

На диске солнца наберу
счастливый номер твой
и только, может быть, к утру
поникну головой.
Наговорюсь на все года,
что будут впереди.
Нельзя оплату угадать
и просто – запретить.

Когда же время выйдет прочь,
с тобой прервется связь,
я постараюсь превозмочь
земли холодной вязь.

Сквозь толщу одиноких лет
у Леты у реки
тебе скажу, что смерти нет,
есть длинные гудки.



*   *   *

Я опрокинусь в тишину
и выльюсь в росы.
Я полюбил тебя одну,
как эти розы,
и этот стол,
и этот дол,
в окне стоящий,
и свет немеркнущий за то,
что настоящий.

Я опрокинусь в тишину –
в глаза любимой.
Быть может,
вновь живым вернусь
из дней ранимых,
быть может,
там меня поймешь –
в стране молчанья,
по капле душу соберешь
для опознанья.

Я опрокинусь в тишину
с одной мольбою
(тебя нисколько не виню,
Господь с тобою),
молю: оставь меня таким,
непреходящим,
и утром ясным –
молодым
в росе блестящей.



*   *   *

Да не свет в нас, а блат.
Л. Губанов

Нами правит не судьба, а блат.
Лихо вьется по дорогам мат.

Сизый дым из новеньких машин
затмевает слово от души.

Разве кто узнает нас, когда
вычистит история года?

Глубоко на сердце спрятан клад.
Да не свет ищите там, а блат.



*   *   *

Что ж не спит по ночам коростель?
Н. Рубцов

О чем ты плачешь, коростель,
о чем горюешь одиноко?
Вот разберу свою постель,
достану с полки томик Блока.

И углублюсь – в туман ночной,
в ковыльные седые космы,
всплакну над жалкою мошной,
над собственною жизнью постной.

"… фонарь, аптека…" Мэтр хмельной
плетется к дому тенью бледной…
Не коростель тому виной,
а мир скупой, нелепый, бренный.
Но свет слезой не испугать.
Есть Гамлет! Требуя отмщенья,
идет он в русские луга
искать слезам исток свеченья.

Холодной шпагой отражать
удары ненависти лютой,
коварству честью угрожать
и не искать себе уюта…

Не плачь, родимый коростель,
лечись со мной строкою Блока.
Полна, густа еще кудель
у парки медленной, жестокой.



*   *   *

Памяти Лорки

У бледных стен рассвета
в Гренаде пал Гарсиа,
и август, старец лета,
его строкой засеян.

Источник Слез, Гарсиа,
не высох на планете.
В степях моей России
ковыль поет сонеты.

Но где б ни рвали струны
гитары той, певучей,
стихи порою лунной
придут, развеют тучи.

Полюбит ночь цыгана,
Пресьоса – посвист дикий.
Заря, как будто рана,
горит в душе великой.

У бледных стен рассвета
в Гренаде пал Гарсиа…
Поэта славит ветер,
и плачет все Россия.



*   *   *

Будет жажда и мне
превратиться в цветок полевой,
воздух рвать на куски
безымянным упругим крылом,
в корневища земли
попытаться уйти с головой,
опрокинув дожди
и мечты о земном, о былом.

Нескончаема – песнь
у планет, белых звезд круговерть,
в беге бешеных лет
не теряется в терниях твердь.
Так и сердце мое
все торопится к свету лететь,
и любви не страшна
Аполлона жестокая плеть.



Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru