Широко известно выделение, по крайней мере, двух основных периодов эволюции русской поэзии, называемых золотым и серебряным веками. Сравнительно недавно заговорили о третьем веке — бронзовом. Но можно говорить и еще о двух — "платиновом" и "ртутном" веках. Однако с позиции современного теоретического аппарата полезно оценивать этапы развития поэзии России не только с помощью понятий "век" или "период", но используя понятие "парадигма", в силу его значительной научной емкости. Именно с помощью понятия "парадигма" удается целостно охватить поэтический корпус со всем его специфическим содержанием определенного культурно-исторического периода. Также это понятие позволяет понять и раскрыть механизмы преемственности и качественного отличия указанных периодов. Как известно, это понятие было введено в структуру теоретико-познавательных средств американским исследователем истории и философии науки Томасом Куном в его книге "Структура научных революций" [1].
Само слово "парадигма" (παράδειγμα) древне-греческого происхождения и переводится как "пример", "модель", "образец". Если применить понимание парадигмы Куном к области литературно-поэтических явлений, то получится следующее определение поэтической парадигмы — это исторически сложившаяся достаточно определенная система поэтических и литературно-теоретических воззрений, признаваемых и выражаемых сообществом поэтов‑практиков, литераторов‑теоретиков и иных деятелей культуры. Поэтическая парадигма включает в себя: набор основных понятий, идей и идеалов, положений и принципов поэтического построения, что дает возможность создания специфической модели поэтической реальности. В то же время, понятие парадигмы тождественно понятию поэтического сообщества: оно объединяет поэтическое сообщество и, наоборот, поэтическое сообщество состоит из его членов, признающих определенную парадигму. Как правило, такая парадигма фактически фиксируется в поэтических произведениях и теоретических трудах и надолго определяет круг поэтических проблем и средств их решения и выражения в том или ином направлении и течении (романтизм, символизм, футуризм и др.).
Поэтическая парадигма формирует строй литературных направлений в определенный исторический период. Признание сформировавшейся парадигмы является признаком зрелости поэтического сообщества. Существование парадигмы говорит о достаточно устойчивом периоде развития поэтического творчества. Смена парадигм начинается с накопления поэтических форм и средств, а также идей, являющихся аномальными для данной парадигмы; их накопление в конечном счете приводит к смене существующей парадигмы — ее замене на другую парадигмальную систему. В поэзии такой переход может быть и революционным, и эволюционным — характер смены поэтических парадигм или их областей во многом определяется социально-политическими факторами культурно-исторического периода.
Итак, можно утверждать, что в соответствии с поэтическими периодами ("веками") следует выделять пять основных парадигм русской поэзии: "платиновую", "золотую", "серебряную", "бронзовую" и "ртутную". Обозначим их основные признаки.
"Золотой" парадигме русской поэзии предшествовал классицизм, представленный работами, прежде всего, Тредиаковского, Ломоносова и Державина. Тредиаковским были разработаны основные правила российского силлабо-тонического стихосложения, Ломоносовым было введено понятие метра и рассмотрены его типичные проявления. Державин демократизировал систему иерархии ломоносовских "штилей", введя в поэтическое употребление средний и низкий "штили" (наряду с высоким). Этот век можно назвать "платиновым" как наиболее ценный для российской литературы. Ему можно поставить в соответствие "платиновую" поэтическую парадигму, как основополагающую в русской поэзии.
"Золотая" поэтическая парадигма формируется с переходом от классицизма к романтизму. Поэты XIX века Жуковский, Баратынский, Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Тютчев, Фет и др. сформировали устойчивую систему топологии российского силлабо-тонического стихосложения, включающую ямб, хорей, дактиль, амфибрахий, анапест (с преобладанием ямба) [2]. Парадигма "золотого века", сделала поэзию общенациональным достоянием и достоинством — быть поэтом стало престижно. Поэзия этой парадигмы обрела классический характер.
"Серебряная" поэтическая парадигма прорастает на рубеже XIX–XX веков, прежде всего, проявляя себя в символизме, а затем расцветает в таких литературных направлениях, как акмеизм, футуризм, имажинизм и др. Ее выдающиеся и характерные поэты Бальмонт и Северянин, Брюсов и Блок, Хлебников и Маяковский, Гумилёв и Цветаева. Эта парадигма поэтического модернизма по-своему отражала социокультурные брожения на изломах начавшегося XX века и служила "искусству ради искусства", создавая оригинальные поэтические формы, музыкальные, звукоподражательные стихи. Парадигма "серебряного века" разнообразит и украшает силлабо-тоническое стихосложение.
"Серебряная" парадигма русской поэзии, разрушаемая гражданской войной 1918 года и социально-политическими процессами 20‑х — 30‑х годов, еще давала о себе знать в стихотворениях Пастернака, Мандельштама, Тарковского. И вновь как будто прозвучала отголосками вместе с "золотом" классики в политической оттепели "шестидесятников", но уже по-другому, с другими идеями и назначением поэзии, пришедшей на футбольные стадионы, сцены институтов и кухни "хрущевок": Евтушенко, Рождественский, Вознесенский, Ахмадуллина, Окуджава, Высоцкий …А еще была непокорная поэзия "андеграунда". Поэтов оттепели (с 1953 по 1989 гг.) вместе с Академией русского стиха (Нью-Йорк — Париж — Москва — СПб), в которую вошли поэты-нонконформисты (Сапгир, Некрасов, Холин, Кривулин, Айги и др.), Слава Лён относит к "бронзовому веку" русской литературы [3]. Следовательно "парадигма оттепели" есть "бронзовая" парадигма российской поэзии. Или это был лишь переходный период от "серебряной" к постмодернистской парадигме?
Современная российская поэзия в значительной своей части соответствует культурной парадигме постмодернизма (идущей от филологов и философов Барта, Лакана, Бодрийяра, Деррида, Делеза и др.). Эта парадигма вызревала в западной культуре во второй половине XX века и зримо проявила себя в России на рубеже с XXI веком. У нее сформировались свои нормы и идеалы главным образом литературоведческого толка [4]. Соответствующую поэтическую парадигму следует назвать "ртутной" в силу аморфности, изменчивости, "будничности" ("растекающейся во все углы") и т. п. ее поэзии.
Вероятно, основы "ртутной" поэзии России были заложены в эмигрантских стихотворениях Иосифа Бродского и конструктивистских произведениях Дмитрия Пригова, последнее подтверждает и современный популярный поэт Олег Чухонцев, поэзия которого обладает некоторыми чертами постмодернистской поэтической парадигмы: "филологичностью" цитирования, аллюзиями, "текстовостью". Дело в том, что парадигму постмодернистского века в целом можно назвать "текстовой" поэзией. Каждое поэтическое произведение — это текст или фрагмент текста, который выражает и формирует текстовую действительность. Отсюда пересечение с прозой, похожесть на прозу.
Исходные идеи постмодернизма заимствованы из герменевтики, экзистенциализма и поструктурализма, поэтому: бытие есть текст, познание реальности — пересказ, переиначивание чужого текста — так называемая "деконструкция", в самой действительности отрицается амбивалентность, что приводит к неразличимости верха и низа, середины и периферии, ризомность — запутанность входов и выходов в системе ситуаций, а потому тотальная ситуативность. В понимаемой таким образом действительности теряется и субъект — автор, он становится неразличим в перепутанной среде. Отсюда невнятность и обрывочность литературных текстов при аутичной вдумчивости.
Вот эта самая постмодернистская позиция явно проступает в современной русской поэзии как "ртутная" парадигма. Наблюдается постепенное погружение (в прямом и переносном смысле) в прозаическую ткань: поэтические произведения превращаются в "тексты", которые теряют силлабо-тонические свойства, отказываются от традиционных средств пунктуации (точек, запятых, двоеточий и пр.), однако, как правило, сохраняют при этом ритмику (см. поэзию в московских, петербургских журналах: "Дети Ра", "Зинзивер", "Футурум АРТ" и др.). В результате поэтические произведения довольно часто превращаются в малодифференцированную текстовую среду без начала и конца, они существуют без прописных букв в начале и точек в конце предложений. Одновременно присутствуют и сложные метрико-ритмические эксперименты [5], и эклектика, — все это рассчитано на элитарного читателя. При пристальном рассмотрении и вчитывании в эти произведения обнаруживается тонкая игра смыслов и достаточно глубокое оригинальное видение, выражающее многообразную повседневность.
Такова парадоксальная сущность культуры "ртутной" постмодернистской парадигмы поэзии России.
Богатый материал современной русской поэзии собран в трехтомном издании Е. Степанова [6], где показано необыкновенное разнообразие стиховых форм, в частности — поэтических: однострок, дистих, терцет, катрен, пятистишие, восьмистишие, танкетки и др. Произведения, представленные в данной "Антологии", позволяют говорить, что отечественная поэзия находится на пороге формирования новой поэтической парадигмы, контуры которой только угадываются. Эта поэзия характеризуется многообразием, саморефлексией и стремлением к высоким идеалам. Скорее всего, осуществляется диалектический поворот в сторону классики, обогащенной разнообразием новационных поисков.
В ткани системы старой парадигмы возникают зародыши новой парадигмы. С другой стороны, при возникновении новой парадигмы сторонники предшествующих литературных парадигм сохраняют свою приверженность к выработанным ранее идеалам и существуют наряду с новыми тенденциями. Каждая из названных поэтических парадигм имеет самоценность и не может быть навсегда отвергнута иной парадигмой. Приверженцы использования элементов разных парадигм могут "сидеть одновременно на двух и более стульях", соединяя различные литературные принципы и идеалы.
Таким образом, на горизонтах русской поэзии выделяются как основные, по крайней мере, "платиновая", "золотая", "серебряная", "бронзовая" и "ртутная" парадигмы.
