 |
Материалы номера № 27 (232), 2016 г.

Владимир СПЕКТОР
ПРОВИНЦИАЛЬНЫХ СНОВ ЗАДУМЧИВЫЙ ПРОСТОР

Владимир Спектор — поэт, публицист. Родился 19.06.1951 года в Луганске. Окончил машиностроительный институт и Общественный университет (факультет журналистики). После службы в армии 22 года проработал конструктором, ведущим конструктором на тепловозостроительном заводе. Автор 25 изобретений, член-корреспондент Транспортной академии Украины. Работал главным редактором теле- и радиокомпании в Луганске.
Член Национального Союза журналистов Украины, главный редактор литературного альманаха и сайта "Свой вариант", научно-технического журнала "Трансмаш". Автор 20 книг стихотворений и очерковой прозы. Заслуженный работник культуры Украины. Лауреат международных литературных премий имени Юрия Долгорукого, "Облака" имени Сергея Михалкова, имени Арсения Тарковского, "Круг родства" имени Риталия Заславского, а также ряда республиканских премий. Член жюри литературных фестивалей "Славянские традиции", "Русский стиль", "Пушкинская осень в Одессе". Руководитель Межрегионального Союза писателей, сопредседатель Конгресса литераторов Украины, член исполкома Международного сообщества писательских союзов (МСПС) и Президиума Международного Литературного фонда.
Поздравляем Владимира Давидовича с юбилеем и желаем крепкого здоровья и новых творческих успехов!
Редакция "Поэтограда"
ОБРЕТЕНИЕ
Обретение
Как трудно обрести уверенность в себе,
Не потеряться, не раскиснуть, не сломаться.
И в трудную минуту не сробеть,
И, победив,
собой не восторгаться.
Не позабыть среди мороки дел
Взглянуть на небо и вдохнуть всей грудью.
Услышать соловья.
Запомнить, как он пел,
Запомнить все. Такого уж не будет.
Не повторяясь даже в мелочах,
Волнуя,
увлекая
и тревожа,
Зовет нас жизнь. В ней радость и печаль,
И все впервые. Хоть и с прошлым схоже.
* * *
Провинциальных снов задумчивый простор,
Неспешный, как туман, окраины укрывший,
Как времени с судьбой негромкий разговор,
Который души рвет и манит выше крыши.
Но в небе – облака, а на земле уют,
Порядок простоты и простота порядка.
И только по ночам по-прежнему зовут
Не пойманные сны, летая без оглядки.
* * *
Делюсь с друзьями, отдаю врагам,
Забывая, что есть красный свет.
"Аз воздам"… Ну, конечно, "Аз воздам",
Даже, если "на нет суда нет".
Рукописи горят, как города,
Память беда выжигает дотла.
Есть вопросы, и на них, как всегда,
Вместо ответов – лишь бла-бла-бла.
* * *
Воинственная тень Саула
никак не может примириться,
Что тень Давида неизменно
витает рядом, сквозь века
Пытаясь доказать упрямо,
что кровь на лицах и страницах
Необязательная плата
за злую память старика.
И я, не верящий пространству,
но знающий тоску по дому,
Смотрю, как пляшут эти тени,
и даже слышу хор теней.
И, ощущая страх и горечь,
вдруг понимаю, как знакомо
Саула вечное томленье.
Оно и в небе, и во мне...
* * *
Приходят не надолго,
А думают – навечно.
Попутная дорога
Становится вдруг встречной.
И рвется кровь сквозь вены
В неведомые дали.
И это – неизменно.
А все вокруг – детали.
* * *
Ты говоришь: "Откуда столько света?"
Но вишни, вишни люстрами горят,
В магнолии цветущие одета,
Примерила светящийся наряд
Весна, которой старость не подруга.
И вдруг сквозь годы замечаешь ты,
Как белый свет, раскрасив тень испуга,
Струится сквозь разбитые мечты…
* * *
Принимаю горечь дня,
Как лекарственное средство.
На закуску у меня
Карамельный привкус детства.
С горечью знаком сполна —
Внутривенно и наружно.
Растворились в ней война,
И любовь, и страх, и дружба...
* * *
"Больше дела, меньше слов,
До свиданья, будь здоров!" —
Так отец повторял, я смеялся,
а время летело…
"До свиданья" сменилось, увы, на "прощай".
В неизвестность отъехал последний трамвай.
Больше все-таки слов и печали.
Такое вот дело.
А на фотках – улыбки и взгляд без тревог,
Машет шляпой с трибуны смешной полубог,
И "Ура" отвечают, шагая не в ногу,
колонны…
Больше дела, – отец напевал, – меньше слов,
Я не спорю, допеть эту песню готов
И пою. Только привкус у пенья
нежданно соленый.
* * *
Кажется, что смотрю в даль
И вижу былой горизонт.
Там закаляется сталь,
Днем и ночью — трудовой фронт.
Но сквозь "ветер в ушах — БАМ"
Там другие слышны слова.
"Люблю тебя" — тоже там,
Видно, память всегда права,
Забывая боль, как сон,
Вспоминая тебя и нас...
Под небом былых времен
Я помню, я плачу сейчас.
* * *
Условно делимы на "право" и "лево".
Как славно незримы "король, королева,
Сапожник, портной"…
Это со мною и с целой страной,
Где всех поделили почти безусловно
На "любишь — не любишь", на "ровно — не ровно",
А будто вчера —
Жизни беспечной была, как сестра,
Страна, где так быстро привыкли к плохому,
Где "эныки-беныки" вышли из дому,
А следом свинец,
Хочешь — не хочешь, но сказке — конец.
|  |