Главная
Издатель
Редакционный совет
Общественный совет
Редакция
О газете
Новости
О нас пишут
Свежий номер
Материалы номера
Архив номеров
Авторы
Лауреаты
Портреты поэтов
TV "Поэтоград"
Книжная серия
Гостевая книга
Контакты
Магазин

Материалы номера № 08 (265), 2017 г.



Евгений Волков. —
Погонщик рыб. Стихи  —



М.: Нонпарелъ, 2017. — 96 с.,
иллюстрации А. Сушкова

Поиск в интернете этого автора с крайне распространенной русской фамилией и именем — Евгений Волков — ничего не даст. В лучшем случае вы найдете совершенно не того Волкова.
Этим летом по наводке критика Лолы Звонаревой мне довелось одной из первых прочесть рукопись первой книги стихотворений Е. Волкова "Погонщик рыб", изумиться и возрадоваться факту появления в нашем полку нового воина поэтического пера. Произношу именно так — "воина пера" — потому что не одни тексты видела, написанные по-мужски уверенной рукой, но и самого поэта, загорелого молодого человека с открытым ясным лицом, приехавшего в Москву из Беларуси для переговоров с издателем и заглянувшего в Булгаковский дом, на вечер в гостиной Лолы Звонаревой.
Впрочем, Евгений Волков некогда бывал на литературных семинарах, совещаниях и фестивалях, публиковался и уже поэтому не мог претендовать на статус абсолютной невидимки. Тем не менее, получив лестные и нелестные оценки своих начинаний, Евгений честно признался себе, что хочет для себя не только литературной жизни, что его тянет заняться бизнесом. Он так и сделал — превратился в делового человека и "витязя в тигровой шкуре", обожающего охоту и рыбалку.
А время шло… И вода пребывала: то в трюм корабля, грозя ему потоплением, то ластилась у ног на бережку прозрачных озер Беларуси, как воспитанный верный пес.
Бурные потоки 90-х, наэлектризованные ощущением новой свободы, подхватили Евгения и поволокли по всем порогам и выбоинам… Сейчас многоопытный предприниматель Волков чем-то напоминает Хосе Аркадио Буэндиа (первого сына из романа Маркеса "Сто лет одиночества"), который ушел в моряки юношей, а вернулся огромным зрелым дядькой в татуировках со всего мира…
Поэт Евгений Волков, казалось бы, спонтанно берет все, что под рукой, и чужое заимствует довольно смело, но властная тяга собственного звука, доминирующая на этой тропе, позволяет разжечь доселе невиданные костры. Пресуществление обычного текста в поэтический происходит как будто прямо на глазах, в он-лайн режиме. Следствие подлинных эмоций, реально пережитых событий…
Иногда в ненатужных, свободно исходящих в звук строчках Е. Волкова, стихах-монологах, насыщенных умело встроенными аллюзиями, перелицованными поговорками и расхожими фразами с порой расчлененными словами вдруг натыкаешься на позу, нарочитый жест, как на рослый манекен за стеклами модного бутика. А приглядевшись, замечаешь, как на месте этого "манекена" мысль поворачивается в два конца: одной стороной — лицом к театру, другой — к сокровенному божественном началу лирического героя. Вопрос в том, где будем делать талию, то есть творить паузу, отчеркивать тире либо выводить запятые.
Показательно в этом смысле стихотворение "Потому что волк". Его герой трезво перечисляет, что осталось в нем от бывшей возлюбленной:

есть лишь редкое слово и мысли

где бог весть клином сходится свет
и под ноги бросаются листья

 о цветов преподобный кармин —

заминирован кармы сценарий

Драматичный пассаж с листьями, что "под ноги бросаются", на первый взгляд выглядит напыщенным и вторичным. Но он здесь стоит вовсе не для красоты. Дело в смысловой вилке, которую поэту важно обозначить.
Вводное словосочетание "бог весть" в предыдущей строке можно мысленно выделить запятыми, получив обыденный, проходной смысл (кстати, равно обращенный как к приметам прошлого, так и к свету вообще, который "клином сходится"), а можно связать два слова знаком "тире" — "бог — весть", — впрыснув в высказывание о минувшем чувстве значение утраченной духовности.
Дальше мы видим, как полемизируют слова "преподобный" (эпитет из духовного ряда) и "сценарий" (термин, относящийся к миру зрелищ), углубляя и подчеркивая контрастное звучание всего стихотворения.
Такое вариативное прочтение и обозначение двух миров (земного и Небесного) автор закладывает в произведение сознательно. Эта не случайность, продуманность образов порой настораживает. Но чем больше не на слух, а глазами погружаешься в текст, в графику и символику, тем яснее проступает его простое, отшлифованное двойное дно. Лишь потрудиться стоит — расшифровать.
Что дает нам вчитывание в две слипшиеся вместе незавершенные поговорки, к тому же довольно известные?

сколько волка в себе ни корми
не найти ему твари по паре

Поначалу эти строчки представляются нам ненужной баррикадой, неуправляемым мысленным потоком автора. Однако соединив опущенные части привычных изречений ("каждой твари — по паре"; "сколько волка ни корми — в лес смотрит") и приведя их к единому знаменателю мужского рода, мы обретем цельный и отнюдь не суетный скрытый мессидж автора: "в лес смотрит каждый", повествующий об экзистенциальном одиночестве человека.
Горькую обреченность в не проявленной, потаенной области жизни героя мы выявим, и если составим слоган из слов и фраз, не задействованных в вышеназванных пословицах, но впущенных в поэтический текст: "в себе… не найти ему".
А уж за сияющую светлой грустью бунинскую концовку стихотворения, побуждающую в собаке классика увидеть воющего волка, а в этом хищнике — и самого себя — Евгению Волкову хочется все простить: любую заумь, пересол и недомолвки.

что ж
камин затоплю буду пить
только нет в моем доме камина
есть подробная правда
и вина
от которых мне хочется выть…

Это краткое — "и вина" — маркирует, разумеется, не одно лишь гедонистическое удовольствие. Это такое лыко в строку, что и опьяняет гармонией звука, и указует на неизбывную вину человека в беде собственной неприкаянности.
Как видим, столь редкий в современной литературе мужской вектор этой поэзии ведет не к повторению классических мантр романтиков: он обращен к неизведанным архаичным внутренним мотивам человека, стремится выяснить подноготную его цинизма и жестокости, безверия и отчаяния.
Давайте понаблюдаем, как изящно и аккуратно, лепестками из бутона, распрямляются перед нами пласты различных ипостасей женщины в чувственном стихотворении Евгения Волкова "Скоропостижный год". Страшно становится от подобного обнажения:

есть мед и молоко
под языком твоим

под языком змеи

под знаком наго ты

Существительное "нагота" в родительном падеже и в авторском, волковском, "расчленении" — "наго ты" — удивительным образом извлекает мощный потенциал из сегментов слова: полученная конструкции теперь вполне может быть прочитана как "ты — огонь". Поэт стоит "под знаком" вышеназванного огня, как Адам, пораженный страстью к Еве, как первочеловек, переживающий заново трагедию грехопадения.
Пока глина горяча, Евгений торопиться придать ей все новые и новые формы:

скажи мне что луна
восходит между ног —
где мед и молоко

и бес подобный люд

вдова моя клико
покуда есть

сосут…

Мы видим, как понятие вины претворяется в вино, а вино марки "Вдова Клико", вернее, его название, слоится и вовсе на лики всех женщин Земли, оставивших в возлюбленной поэта частички своей души: пусть автор и не поделил на слоги это "клико", а современник все равно догадывается о спрятанном здесь слове "лик" и сокращении "ко" — "лик" и "компания". За звуком идет поэт, от звука отталкивается, и нет сомнений, что завершающий башню стихотворения глагол "сосут…" стоит прочесть и как "сосуд".
Тексты Волкова графичны, плотны, почти материальны — дают тактильные ощущения рельефа. Слова, принятые из его рук, — разогретые кусочки пластилина. Это "умные" вещицы, подготовленные для игры, сотворчества автора и читателя и, что важнее и первичней, автора и Творца.
Необходимость нахождения и эксплицирования скрытого смыслового ядра поэтических произведений, безусловно, увлекает и делает что-то еще…

Зульфия АЛЬКАЕВА



Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru