Материалы номера № 10 (318), 2018 г.

По бедности сада узнаешь октябрь,
по долгим пустотам
бескровных — без кроны — стволов и октав
расстроенным нотам,
по всем облакам, чьи нахмурены лбы,
по скупости луга,
по спазму в висках: как же дальше нам быть,
как жить друг без друга?

Между землей и звездой,
в этом том редкостном Между,
где ни травы, ни болот, можно только стучать
в стекла тумана, можно чуть веки смежить
и покачаться на теплых осенних лучах.
В этом загадочном Между усталая нежность
хлынет, как ливень, смывающий тяготы лет,
словно и были всего василек да подснежник,
словно и не было боли. И нет больше. Нет.
Как же легки и целебны небесные силы!
(Пусть не пугает по телу бегущая дрожь!)
Рядом с любимыми, между зеленым и синим
ты остаешься. Мечтаешь, летаешь, живешь.

Метельный месяц. Голова Дракона,
мелькавшая в разрезах жалюзи,
преодолев барьер из рам оконных,
ввалилась внутрь. Таким предстал вблизи
восточный календарь. Ошеломленно
застыла мебель. Изогнулась крона —
взглянуть на сей затейливый транзит.
А сверху, обнаруживая склоны
и впадины небес, струилась ткань
из сотен серебристых инь и янь.
И иероглиф, остальных смелей,
к твоей щеке доверчиво прижался...
Жизнь покатилась дальше дилижансом
к исходной точке всех календарей.

Вызывала такие силы,
что, не дай Бог, если придут:
ночь по солнцу траур носила,
дружелюбно ластился спрут.
Выздоравливала затем лишь,
чтоб опять о ком-то болеть,
и сгорал невидимый стержень,
освещающий тела клеть.
Слог, что выше всех пьедесталов,
знала — бездны пройдет назквозь.
Воздыхатели? — Их немало.
Возлюбившего ждать пришлось.
В век умолкших виолончелей
пела заводям и садам...
А сегодня пришла в сочельник,
как на Пасху. Как «Аз воздам».

Даты, даты... Тире, тире...
Каменные плащи
с неповоротливыми складками
немного пугают. Но в календаре
так много дней впереди — сладких,
хрустящих, как мамин «французский» торт!
И мама сама в чем-то ситцево-синем...
Нескоро, нескоро еще восторг
застынет гранитной линией.

Близостью тайного знания отзывается
глубь заглянувшего в нас водоема осеннего.
Возле гостиного ряда народ собирается
по воскресеньям.
Вид столь привычный для глаза
дробится и множится,
в фокусе памяти — желтые клены да пение
хора, и что-то над храмом
багрово-тревожное...
Август. Успение.

Склонись, смирись! Есть воля — не твоя!
Несу свой крест. А правильно ль несу?
Горячим воском обжигает кожу.
Держась за полюсы, привычно спит земля.
Чуть потерпеть еще — и в этом суть.
Чуть подождать — увидишь, Бог поможет!