"Поэтоград" № 02 (386), 2021.

Сергей Прохоров — коренной сибиряк. Живет в таежном поселке Нижний Ингаш Красноярского края. Основатель и редактор двух литературно-художественных журналов: печатного — «ИСТОКИ» и электронного — «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», известных далеко за пределами края и за рубежом. Творчество поэта из провинции было замечено в свое время известными российскими писателями: В. С. Шефнером, В. П. Астафьевым, А. И. Чмыхало, О. Н. Шестинским. А издательская деятельность сибирского энтузиаста была одобрена писателями В. Г. Распутиным, В. И. Беловым, В. Я. Курбатовым. Печатался в журналах «Юность», «Великороссъ» (Москва), «Немига литературная» (Минск), «Доля», «Крым» (Симферополь), Вертикаль» (Нижний Новгород) «Приокские зори» (Тула), «Простор» (Казахстан), «Наше поколение» (Молдова), «Новый ренессанс» (Германия), в альманахах «Затесь» (Красноярск), «Литературная Канада» (Торонто) и других изданиях. Член Союза писателей России, член Международной Федерации русскоязычных писателей, член-корреспондент литературной академии республики Крым. Кавалер ордена «Культурное наследие».

В нашей жизни все со смыслом:
Цвет и запах, смех и грусть.
Если баба с коромыслом,
Значит, это точно Русь.
Не сменить, не перепутать
То, что в нас из века в век.
Даже если на распутье —
Это русский человек
И на море, и на суше,
Где и ветер вечно пьян,
Неприкаянные души
Необузданных славян.
Нас везде — пройдись по кругу,
Утверждать за то берусь:
Если мат на всю округу —
Значит, это точно Русь.

Судьба права и неправа:
Ласкала, била…
Рубила женщина дрова,
Избу топила.
И вился серенький дымок
Над крышей в небо,
И к сердцу подступал комок —
Минутный недуг.
Под снегом корчилась трава
Вчерашним летом...
Рубила женщина дрова
Судьбы нелепой.
Рубила женщина дрова
И руки грела,
Под снегом плавилась трава,
Огнем горела.
И озарялся вдовий двор
Небесным светом,
И было много-много дров,
И пахло летом.

Чтоб не прожечь годов лихих,
Чтоб не прожечь их,
Любил я женщин и стихи,
Стихи и женщин.
Они спасали ото зла,
Греховной плоти:
Любовь и Слово — два крыла
В одном полете.
И отражалось, как в огне,
Что к сердцу жалось,
И Слово плавилось во мне,
В любви рождалось.
Два состояния души —
Любовь и Слово.
Пиши — люби,
Люби — пиши.
Все вновь, все снова...

Мы от лесных, продымленных костров
Опять куда-то жмем на все педали…
С пластинки замусоленной фокстрот
Зовет нас в незаезженные дали.
На гребне эволюций и реформ
Такое чудо, что снимаю шляпу...
Играет на скамейке патефон,
Пятидесятых лет «коронный шлягер»:
«И куда вы все торопитесь, куда,
Поезда, поезда»…
Мелодия полузабытых строк —
Советской нашей юности фокстрот.

Горбами крыш сутулится,
Как прадед мой стара,
Деревня в одну улицу
И в двадцать два двора.
Куда ни глянь — окраина,
До города сто верст.
Заборами огранена
Да бриллиантом звезд.
На карте ли, на глобусе —
Тебя мне не найти.
В расхристанном автобусе
Сто верст к тебе трястись.
В столицах загостившихся
Не ждет уж отчий дом
С калиткой покосившейся,
С колодцем-журавлем
Родная моя родина
В рябиновом кольце...
Как бабушкина родинка
С грустинкой на лице.

Я сам себе пока чиню
И обувь старую, и крышу,
Мне вообще по кочану
Все то, что о себе я слышу.
Я не гоню ночами спирт
И соплеменников не граблю.
Я сам — и Гамлет, и Шекспир,
Сам роль пишу и сам играю.
Молва же — сорная трава.
Ее за раз не одолеешь.
Не лучше ли колоть дрова —
Хоть в холода не околеешь.

В солнце облако сварю
И, от зноя истекая,
Сам себя приговорю
К истязанию стихами.
Рифмовать, так рифмовать.
Это словно наважденье.
Снова буду дрейфовать
Среди слов нагроможденья.
И, скользя, как снег на льду,
Упаду, рванусь и снова...
И, в конце концов, найду
Трижды проклятое слово.
И опять — в словесный бред.
Ведь поэт — он псих в натуре.
Будет новый табурет
В стихотворном гарнитуре.

Материалы номера № 02 (386), 2021 г.