Материалы номера № 10 (406), 2022 г.

Передо мной (вы думаете, я скажу: книга? — нет)… истерзанные ветром крылья Саши Крючковой — «Держишь в своих руках крылья стихов моих», «Крылья — цвета бордо», «В ладошку кружится перо — крылатых прощальный привет…». Истерзанные? — да, потому что «маленькая фея» путешествовала по свету, проходя огонь, воды и медные трубы — «Перья мокнут в метель», «В сферах гиблых пустынь нежность крыльям мила», «Кто же станет во сне штопать ниткой эфира / крылья светлой мечты — сказки взбитой перины?», — и готова поддержать своим крылом каждого, кто никак не решается взлететь: «Я знаю, как страшно над жутким обрывом поставить на крылья, без крыльев взлетая…».
«Кофейню», изданную в ох-каком непростом 2022 году, я прочитала на едином дыхании от апельсиновой корки до ржаной, однако сами стихотворения вызвали прямо противоположные контексту времени ассоциации — нечто похоже на волшебный привет от Игоря Северянина. Мне вспомнились его «Ананасы в шампанском» 1915 года, ибо «потоки энергий замкнутся лилово», хотя и «не нам тестировать Дор-блю во сне весеннего Монмартра». Даже несмотря на то, что «звездам снится кофейный рассвет» и неплохо бы для начала «поймать в сачок кружащую Луну», в целом, можно насладиться и необычным вином: «Кагор из тучи — Земли причастье».
Александре Крючковой, как и Игорю Северянину, присуще не только потрясающее чувство ритма, особый музыкальный слух, но и самоирония — «хурма ума — не сахарный характер». С очаровательной улыбкой и воистину наслаждаясь словами, она сообщает читателю о своих путешествиях на море: «Беседуя с Творцом, я вырулю на пляж!», «Смакую рыбешек и сок, взяв кошку и парус в прокат…», затем мгновенно перемещается на север — «Сегодня в Лондоне прохладно любому песьему хвосту. Дождями вылетев парадно, я снилась грустному мосту…», посещает книжную выставку в Париже — «В этот город пришла на День самых главных — чужих! — побед…», и пусть «глаголы путались во времени, друг другу кланяясь "на Вы"», однажды «вздрогнет щека — чмокну стихом — в белых носочках! — вместе в века завтра верхом въедем на строчках!».
Да, эта книга стоит того, чтобы поговорить о ней более обстоятельно!
Чем уникальна Александра Крючкова в слове поэтическом? — Магнетизмом… С этим, я уверена, не каждый поэт рождается, магнетизм или есть, или его нет. От Александры так просто не уйти — затянет!
В ее Ином мире хочется остаться жить, потому что «игры в реальность чрезмерно тесны!», да и читатель не против «вот бы проверить реальность на вымысел?!», а при проверке обнаруживается, что «в колесах Сансары вращалось немало открытий: искала атлантов, но стрелки вернулись ко мне…».
Мир Александры Крючковой не заземлен и не приземлен — «но мне со звездами привычно стелить над городом постель», «звездным вихрем станцую тебе сказку-пропуск в Иную Реальность!», он носится ветром странствий по Вселенной — «Дух мой в осени скитался сказочно вполне, — каждый встреченный остался городом во мне», это лист с дерева жизни, не теряющий свежести майской зелени — «в Небо вросшая кореньями — ветки тянутся к Земле…», «листьям — спешить в дорогу, к Богу лететь — не вниз».
Добавлю к магнетизму непредсказуемость строк — «чашке не жить без чая, нежность душой тонка, даже шаман, скучая, жаждет — на чай — звонка», многообразие нестандартных картин — «Дневному Светилу с метелкой да в ступе кружиться над миром и цыкать на Луны», неприятие шаблонов — «бродяги-фантомы незримо колдуют над нами, внедряя шаблоны, которым приятно служить», «ты бродишь с факелом клише», «ты скачешь по кочкам стандартных решений!», «Ступай, дружок! — мне в хижине бетонной бродить босой по сводам потолка», и глубину философской мысли — «наши души — у Бога в прокате», и перед нами — уникальный поэт в образе крылатой девочки — еще не ангела, но феи — «Мне бы лодочку — и в века, или к ангелам — встать подрядом…».
Читая исторические отсылки к временам и эпохам, странам и континентам, понимаешь, что природа странной правоты автора в ее пожизненной юности — восхитительна! Александра жила тогда и сейчас живет Там, вне Времени, — девочкой, но во плоти философа и провидца — «здесь Время — цинично и ложно, взрослея, себя же погубим, а Карлсон вернется на крыши…», и не потому ли «а Время замерло от страха и резко бросилось… назад!», что Александра уже победила Время при жизни, как минимум осознанием: «уходят и люди, и феи, меняя квартиры на звезды»? Пока читатель с замиранием сердца прислушивается к очередному «ку-ку» в лесу, суммируя их в уме или загибая пальцы, Александра улыбается, потому что «это — ловушка», ибо существует «секунда молчанья — длиною лет в двести», «а Богу забавны и рифмы, и четки, и сметы расчетов болтливой кукушки…».
Поэзия — всегда больше, чем чтиво, развлечение, чем рифмованный сказ о житие-бытие или поэтическая зарисовка момента. Поэзия — не кадр, это то, что за кадром: чутье и способность к пониманию замысла Главного режиссера и сценариста нашей жизни, и выпавшая на долю ищущего знаки от Него и ответы, доля страданий и мук.
Поэзия — это поиск невидимых связующих нитей всего и вся в совершенно несовершенном мире. Это то, что способно утолить печаль, как старинный романс, насладиться уютом интимной гостиной, найти выход в сад по аромату цветов, если свечи оплавлены и погасли, а вернувшись, разбить аквариум с золотой рыбкой, если та зажирела в лености своей…
И Александра, как истинный поэт, предлагает читателю как вариант — последовать ее примеру и заглянуть в необычную Кофейню — «Мне бы кофе… на ложку послаще, чтобы Солнце светило нежнее…». Именно в Небе, а не «в порочной обители, где Солнце и сердце погибли от холода, а Лунный фонарик туманы похитили», расположена уютная гостиная Александры Крючковой — «Кофейня астральных свиданий», в которую можно попасть уже сегодня всем желающим, например, во сне или используя портал — ее книгу, нарисовав в своем воображении: «…Кофейню, фонарик во фраке, сквозь годы искрящий в надежде, что счастье коснется нас прежде, чем сердце утонет во мраке».
Дождемся полночи, когда «зависнув над строчкой в чернушной сорочке, Ночь стынет десертом несмятой подушки», и заглянем внутрь!
Автор сидит за столиком у окна в Мир, с тетрадкой и ручкой, наблюдая за посетителями, которые «венчаются кофейным обрядом», и одновременно — за происходящим на Земле, где «Луна не спит — сканирует планету», а вот «Солнце в отпуск ушло»:

В этой Кофейне никто и ничто не случайно: «Случайных — отводит Всевышний, а прочих — оплачет скрипач…». Александра записывает что-то в тетрадку и ждет появления своей Любви: «Я — в Башне халдеев, мечтаю о манне небесной, не хочешь заехать на кофе с бессонной Луной?»… «Я бы с тобою до снега столик закрыла — прощеньем…»
В меню здесь, кстати, — не только кофе, да и «я стою дороже эспрессо зернистого в элитной кофейне богемных статистиков!». Есть чай. Угощайтесь, читатель! И я — «я — тоже… чашечкой без чая, скучая, призраков ловлю», поскольку мимо проплывают сплошные призраки — «А облако — точь-в‑точь обещанный жених!»,

— разлука неизбежна при наступлении рассвета — «Белым облачком взмыл в рассвет с донца чашечки — дух кофейный», «в никчемных беседах под кофе на память астрально целую», да и просто потому что «Дворец мечтал о вывеске иной. Фонарь и я оставлены за дверью, ТЕБЯ там нет!»
Примечательно, что в меню Кофейни — множество не (!) сказочных блюд, о которых нужно помнить каждой Золушке: «из тыквенных карет готовится крем-суп», «из тыквенных карет готовится пирог… рагу… салат…»…
Что может быть любимее Любви и грустнее грусти, когда «нам поздно чертовски влюбляться, но рано разлиться вином»? Возможно, «наш путь кармически просрочен»? Ответите? Тогда вы сможете преобразить плоское в объемное, — мысле-образы, иллюзию и фантазию в фотографическую память души.
Александра-поэт (а мы знаем ее и как блестящего прозаика) обладает такой выразительной подачей символов чувств, что монументальное слово робеет перед ее бабочковым крылышком суффикса и окончания, несмотря на обилие «мужских» рифм. Парадокс? Да! И детский ритм считалочек, иногда используемый автором, лишь подчеркивает глубину и общечеловеческую мудрость, достойную изливаться из уст конфуциев! Но вернемся к главному — Любви.
Какой предстает Любовь в этих стихах? — разнообразной! От кокетливой и дерзкой до божественной: «Как же выберу я "против", если крыльями я — "за"?!», «Хочу быть пленной и… пленить!», «У памяти — брутальная винтажность: я прыгала от каждого звонка!», «Любуюсь тобою, как стражник — музеем…», «Любите преданно, как тень — сраженья с полночью за тело… Любите пламенно, как те, кто Смертью милован однажды…», «Любовь — причастное вино», «Дайте глотком из Вечности каплю Любви без слов…».
Впрочем, и на вопрос: а стоит ли любить вообще и зачем? — автор отвечает неоднократно и на разных уровнях, чтобы найти свой подход к каждому читателю: «чтоб — вдаль, выруливать на крылья, менять их цвет», «сражая Скрижали полетом фантазии…», «воскреснут из шкафа чудные одежды счастливых совместных времен», «воскреснем Любовью», «Душа спасется пламенем Любви — венцом творенья Солнечной Вселенной».
И пусть «встречи — опасны, разлуки — полезны», и «нежность погубит стрелка», «поздно думать, страдая напрасно: то ли порознь скитаться нельзя, то ли вместе светиться опасно», жажда Любви — зашкаливает, «Маргуша по ступе скучает неистово! — полеты на метлах — не игры софистиков!»:

Наиболее часто используемые (равно «значимые») слова Александры выдают в ней философа: Время, Вечность, Любовь, Творец, Душа, МЫ и …… ТЫ, но крайне редко встречается «я» — в основном, в форме «меня», «мной», «мне». И это, чисто женское, нежное, хрупкое, такое зависимое обращение ТЫ — из передряг житейских передает автора на ладонях Дюймовочкой в тюльпан моей читательской эмпатии — так хочется защитить ее, славную, чью «каморку души греет фантик, шуршащий в кармане», у которой «трагедий — не меньше, чем весен, а счастья — едва ли на лето», то приближающую к бытовой конкретике, то отдаляющую на космическое расстояние — «Мальчик признался, что сходит на нет радость без евроремонта, — Птице, летящей от звона монет к Солнцу из песен Бальмонта», за то, что в своих стихах не ищет способов отделаться от трагичного — «я Солнце по жизни так долго искала, что верю в Светило с трудом», «с детства Луна мне — за мать»; и меня, как читателя, распирает чувство благодарности — «А ночью на Луны приятней выть вместе!» — за глубину проживания и горевания, которую я испытала, читая книгу, — «Зашейте мне душу! Зашейте и вышейте!», «Заплечью — тысячи крестов, а крыльям — бонусом — две мили…», «голос устала сжимать», «лица, вылиты из стали с прорезью бойниц, в полночь пафосно листали таинства страниц»…
Ах, дудки божьи, как же вы хрупки:

Из цитат строк Александры Крючковой получится полновесная книга блистательных афоризмов. Облаченные в стихотворную форму, перекликающиеся с поэтами Серебряного века, в то же время неожиданные, остроумные и ироничные, поражают глубинным родством с предтечами философской поэтической мысли — Хайямом и Навои.

«Бедняк — торгуется за тесто, богач — за женщину и нож…», «Мы — белки в колесах Сансары», «Только на Ноев корабль руки отпустят синицу!», «Разум спросит у речки про брод — чувства прыгнут с разбегу да в омут!», «С белым флагом в чердачном окне можно спорить, но глупо бороться…», «В Скрижалях разлуки и встречи верстают на годы вперед!» «У кармы — пастбище обид», «Скорость пугает послов, сердце — надавит на газ…», «Выбрать разумом несложно, если чувствами молчать!», «Правда — для лживых — не вождь…», «Правды горькие излишки стоят острого меча!»

А что с золотой рыбкой в аквариуме? Александра научила ее говорить на иностранных языках, и вышло авторское Слово за границы славянской ментальности — Крючкову читают и любят, организуют презентации и размещают ее книги и на русском, и в переводе на английский, итальянский, болгарский и венгерский языки с гордостью не только в России, но и за рубежом, включая музеи и монастыри Греции — исконного Литературного Олимпа и цитадели Философии! — «Брошусь в омут солнечной Эллады, пусть же Время радостно замрет!»
Неизбежность возвращения домой — в Небо, как и у любого философа, осмысливается и Александрой — с легкой грустью: «Дух Солнца кружится над винами, а Небу плачется дождем, что все мы снежными лавинами с вершины жертвенно сойдем», «Читаю молитвы, полетов довольно — метелку распилят на крест», и непоколебимой верой в бесконечность бытия и торжество Любви и творчества: «Я слишком крылато любила — Не бойтесь! — мгновенно взлечу!» «В Небо взмыла душа невозвратным билетом…», «Видишь, в Небе плывет окно? — Это я в нем кружусь страницами…».
Впрочем, у Творца — свои законы и резон, когда-нибудь и нашему литературному веку будет дано название. Уверена, что имя Александры Крючковой, победителя литературного турнира «Король Поэтов» 2013 и конкурса «Книга XXI века» имени Игоря Северянина 2022 (оба проводились Московской городской организацией Союза писателей России), не потеряется в нем, ибо, как и подобает творцам-писателям, «мы все исчезнем в обмен на книжку…», а настоящие рукописи не просто «не горят», они — бессмертны.