 |
Материалы номера № 8 (428), 2024 г.
Светлана КРЮКОВА
 Светлана Крюкова — поэт эссеист. Окончила Литературный институт им. А. М. Горького. Автор пьесы «Жизнь несовершенного вида» (2016–2017 гг.), стихотворных книг: «Интерактивное небо» (2018), «Иное небо» (2022), «Это неОбо мне» (2023), «Под небом Древней Греции» (2023). Лауреат премии Литературного института им. А. М. Горького «Новые имена — 2019». Лонг-лист Всероссийской литературно-критической премии «Неистовый Виссарион», 2020. Стихи, переводы, эссе публиковались в следующих изданиях: «Пятью пять», «День поэзии — XXI век» (2006–2017 гг.), «День поэзии — XXI век. 2018–2019 год», «Литературная газета» (2019–2021 гг.), «Литературная Россия» (2024); журналах: «Арион» (2010 г.), «Эмигрантская лира» (2022), «Топос» (2013–2021), «Волга — XXI век» (2022), «Плавучий мост» (2019, 2020, 2022, 2023 гг.), «Слово\Word» (2024) и др.
БОГ ЛЮБИТ ПЧЕЛ
* * *
Бог любит пчел,
Бог любит человека.
Он все учел,
расчислил скорость света,
поставил ветер на крыло,
и... зацвело!
* * *
Простым карандашом прямые линии
из верхнего угла наискосок…
В этом стихотворении речь шла о звуке,
ставшем насекомым: он бился в кубе комнаты,
вырвался на озеро следующего стихотворения,
сломал одну размерность и растворился
в квадрате тишины.
* * *
В позолоченном небе вечерние птицы,
алым туманом вслепую скользят шепоты…
...мы взойдем травой, цветами взойдем,
будут дети гулять по лугам наших тел.
* * *
Остывающее солнце остывающего неба,
ангелы, спасающие ангелов.
Меня тревожат недописанные
даже до середины стихи,
ястребиные повадки чаек;
слова, которые пришли и вдруг умчались...
Не приживаются цветы на подоконнике,
совсем немного до рассвета, тьма глубокая
не отступает, будто некуда отступать!
Бьется в окно заплутавшая черная птица.
* * *
Неотличима от земли,
неотличима от травы и неба,
как воздух — дух! земная женщина.
Вновь шепчу: люблю тебя,
чудится в ответ — …тоже,
если ты — камень, я — змея,
сдирающая о тебя кожу.
* * *
Как дождь тиха ночная музыка,
ложатся ноты на листы...
Безымянные, безумные,
бредущие на холодном ветру в ничто,
кто мы?
* * *
Иду по дну — ни души,
не дышу —
здесь только тени,
только нити паутины.
* * *
Серый лед сумерек,
белое поле становится белым небом...
Нарисовать дом, сад и солнце и ждать,
когда прилетят птицы.
* * *
В двух шагах дышит человек,
и в глазах его
то ли оса пролетела, то ли тоска...
* * *
Кучевые облака
издалека,
мне бы вдаль за облаками
налегке...
За облаками,
за небоскребами
цветут сады,
там розы можно рвать
руками
и ткать холсты
из белых нитей,
из черных капель.
Лазурь и камедь,
на камне камень
за небоскребами
и облаками.
* * *
Так свистят киты в океане,
но где океан
и где ты...
* * *
Когда появляются крылья –
не знаешь, куда лететь...
Когда появляется сердце –
не знаешь, кого любить.
* * *
Дыхание радости: тонкая
перегородка
между жизнью и болью...
* * *
В тени дерев растут цветы и травы,
ты скажешь мне, не вижу в этом драмы!
Я соглашусь... чуть погодя в ответ:
есть люди, рядом с которыми
тебя вроде бы даже и нет...
* * *
Редко встретишь акацию,
разве что с оказией...
Залит светом, полон ветра город —
течение времени,
стынущее на холодных камнях,
медлительность трав придорожных,
пыльное солнце — все это о чем-то!
И немного обо мне.
* * *
И эта река мимо меня,
не войти.
* * *
Тишина, обрамленная шелестом ветра...
Вскользь, влет, слегка коснись ее и улетай!
Река скользит сквозь пальцы тростника,
воздух начищен до черного лоска, холодно,
эхо далекого всплеска ветер качнул... я не одна.
* * *
...в самый темный час
тихие молельщицы
отстояли нас...
* * *
Провозглашающие утро —
близкие и далекие,
счастливые и одинокие,
нарушая законы Вселенной,
рядом идем!
* * *
Выбеленные к празднику домики —
отражения моих миражей...
Зазвенит ведро к вечерней дойке,
собака отзовется заунывным лаем…
и все это сливается в одно слово —
люблю.
ЭТО ЭХО
Сосны высокие — просека в небо,
к Богу просится душа!
Там, где ты со мною не был,
осень тоже хороша.
Говоришь мне
не грусти, все повторяется,
лучший день — тот,
в котором ничего не происходит...
Сейчас ты уйдешь,
ты будешь брести бездумно,
твой друг — ветер, подруга — тоска.
Во всем мире воин — ты один!
Если страшно — молись
птице озябшей, ветке сломанной...
Капле дрожащей.
Лунное сияние трав,
время приручения бабочек...
Ты скажешь: я знаю,
она счастлива вдали от меня.
Меня нет;
и даже если приду звать, стучать,
плакать: не верь — это эхо!
Не верь — это ветер...
* * *
Суровые лики,
под нимбом впадины глазниц...
Искусство быть светом.
* * *
Самое серое море, самые темные тучи...
Сердце — китайский воздушный шар,
откуда ты здесь, кто тебя бросил?
О, счастье! Тяжелы твои оковы.
* * *
Все имеет значение,
все излучает свет!
Не сегодня, не завтра
и не вчера
ослепительные вечера
рядом с тобой...
СИРОККО
Будешь думать —
планета ко мне добра!
Пока не настигнет ветер...
* * *
Когда улетают бабочки,
ветер становится пустым
и холодным.
* * *
В этой пустоте поместилась жизнь сверчка,
собирающая себя по капле в чашечках цветов,
легко узнаю себя в бабочке.
* * *
Это жизнь или бабочка?
* * *
Варенье с легкою горчинкой –
варили с косточкой?
Мечтает кто-то о таком
в далеком космосе...
КРЫЛЬЯ БАБОЧКИ
Бытие, вырастающее из небытия,
неоспоримость существования бабочки...
У этой мелодии сердце
цвета распаханного чернозема,
аромат ее тревожен —
сколько сегодня собрано душ?
Шаги мои все тяжелее,
звуки, тающие в глубине неба,
прорастают травами, цветами.
Скальные породы ненависти —
стучат клапаны, перегрелась жизнь;
и смерть такая ласковая:
«Не живи, это так просто — не жить!».
У тишины крылья бабочки,
бесконечное эхо, после всего останется
совершенная тишина.
Сокровища тишины... — будто камни под водой.
Бесконечная тишина в глубине неба,
звуки тают, не пройдя и середины пути.
О, тень моя! плыви в вышине, где тихо и тайно.
Тени тянутся за реку, за небо —
вечность как обещание жизни...
Все прощает миру душа!
Нет больше тьмы и боли больше нет.
Ты — небо, плывущее само в себе...
Безымянное дерево,
растущее посреди тишины.
|  |
