Материалы номера № 11 (431), 2024 г.

От ветра в беспутной башке
Как будто трезвея отчасти,
Таскаю в заплечном мешке
Бродяжье случайное счастье.

То в холоде я, то в огне.
И славу познал, и бесчестье.
И счастью, порой, как и мне,
Совсем не сидится на месте.

Всегда где-то рядом беда,
Но, в прелести неотразима,
Мигает мне с неба звезда
Цыганского счастья грузина.

Зачем тебе, где надо и не надо,
Смешная клоунада и бравада?
Дела у нас, местами, просто жутки,
Тебе же — все смешки да прибаутки!..

Теперь у нас, куда ни обратиться,
Повсюду льется льстивая водица,
А добрая, любимая Отчизна
Трепещет на крючке монетаризма.

Я духом, сердцем, разумом бунтую,
Когда такою вижу Русь святую!
Но не люблю, когда под носом слякоть...
И балагурю, чтобы не заплакать!

На застольях вселенского пира
Мы с восторгом слепого ума
Соблазняемся тайнами мира,
Где за благами прячется тьма.

Говоря о любви, лицемерим,
Что причина ее не важна,
Но в глубинах сознания верим,
Что страна нам за это должна.

Мир, возможно, бывает скуднее
В обстановке духовной зимы,
Только нам он намного нужнее,
Чем ему, ненасытные, мы.

Хоть звучит это пафосной драмой,
Но иначе сказать не могу:
Перед Богом, Отчизной и мамой
Мы всегда в неоплатном долгу!

Надвинется время такое —
Ни боль, ни печаль не страшны:
Захочется сердцу покоя,
Запросит душа тишины.

Но память, — от бледного быта,
Хоть вовсе ее не зови, —
Уколет под сердце забытым
Осколком разбитой любви.

И вспыхнет ретивое злое,
И эхом откликнется даль,
И вспомнится счастье былое,
И радость, и боль, и печаль...

А я остаюсь благодушен,
И прошлым меня не мани:
Стихи мои — сны о грядущем,
И грезы, и слезы — они!

Задуман человек как образ Божий
И к совершенству движется помалу,
Но два тысячелетия не может
Приблизиться душою к идеалу.

Ведь на земле, на море и в астрале —
Бывает то падение, то — пик,
И даже если кто-то гениален,
То гениален он не каждый миг...

Мы все, порой, творим дела благие, —
Не для восторгов: ах, какой крутой! —
А потому что мы всегда такие:
То вроде грешник, то почти святой.

Пусть не так я теперь уж и молод,
И студеные ветры секут,
Мне привычны и временный холод,
И дожди моросящих секунд.

Пусть ничто не волнует до дрожи,
Только ты, дорогая, не верь,
Что с годами нас меньше тревожит
Неизбежная горечь потерь.

И хотя на девятом десятке
От себя мы такого не ждем,
Я не вытяну пляску вприсядку,
Но могу танцевать под дождем.

Жизнь коротка, и надо постараться
Успеть «на всю катушку» насладиться,
Но алкоголем «вдрызг» не напиваться
И на иглу отравы не садиться.

«Травиться водкой и курить — противно,
А помирать совсем здоровым — жалко!»
Но развлекаться надо креативно,
Чтоб и чертям болотным стало жарко.

Бывает так, что иногда при этом
Неведомо откуда льется стих,
В котором предки говорят с поэтом,
Хоть мало кто способен слышать их,

Что счастлив тот, кто стойко принимает
От жизни боль ударов ножевых,
И пусть не до конца, но понимает,
Что мертвые живут среди живых!

Как весело мне пелось. Без забот
Носил весь мир в заплечном рюкзаке,
Выбрасывая сложности за борт
И беды зажимая в кулаке.

Не зная дольней тяжести креста,
Не думал я, что грянет горький час,
И бездной распахнется пустота
Из-под густых ресниц любимых глаз.

И станет мир бессмысленно-нелеп,
И общий труд сердец и крепких рук,
И все приметы вековечных скреп –
Все поглотит негаданный недуг!

И мне то, что сумеет уцелеть,
Хранясь в воспоминаниях живых,
Достанется жалеть и сожалеть,
Страдать, любить и думать – за двоих!

Когда сбывается пророчество,
Что могут рушиться столпы,
И гаснет голос одиночества
В бездушном гомоне толпы.

Когда огонь твоей натуры
Грозит пожаром и судом,
И строй дальнейшей партитуры
Уже читается с трудом.

Когда мотив усталой жизни
За обозначенной чертой
Вот-вот закончится на тризне,
Перед бездонной пустотой,

Как вожделенная длиннота,
Звучит на грани забытья
Напев любви — восьмая нота
В победном гимне бытия!

Как иногда нам хочется сбежать,
Хотя желанья сбудутся едва ли,
Туда, где нам не будет досаждать
Тупая суета мирских реалий:

Ни курсы колебания валют,
Ни волатильность нестабильных акций,
Ни «фейки», что потоком грязи льют,
И ни дебильность суицидных санкций.

Туда, где мы хоть несколько часов
В стенах полупустой библиотеки
Летаем в мире образов и слов,
Полупонятных в двадцать первом веке.

Но те, кто свет души своей возжег,
Должны забыть про дольнюю беспечность:
Сообщество поэтов — не кружок,
А место силы для полета в вечность.

Имея цель, как правило, благую,
Предполагая то, что будет прок,
Мы выбираем для себя любую
Из множества предложенных дорог.

Хотя и создан Божиим подобием,
Никто из нас не знает наперед,
Куда по буеракам и колдобинам
Его дорога жизни приведет.

Хотя искал для жизни я «прикольные»,
А для души окольные пути —
Ты за грехи невольные и вольные
Помилуй меня, Боже, и прости!