"Поэтоград" № 3 (435), 2025.

Известный петербургский поэт Валерий Скобло открывает первый в этом году номер журнала «Зинзивер»:

Не порадую Рим и Париж,
Не осчастливлю Лондон
с Мадридом.
Пусть поездки укрепляют престиж,
Особенно,
с индивидуальным гидом.
Скорей, печально, что океан
Тоже присутствием не украшу.
По мне: заграница —
сплошной обман,
Буду лучше любить
Пискаревку нашу…

Плавно и снежно-нежно льются созвучия другого петербуржца, Андрея Крылова, начинающие год своим мелодическим рисунком:

Первые шишки упали
мимо круглой земли
с ветки крещенской,
которую принесли
колядующие дети,
пряча похожие лица под
разными масками. Начинается год.

Тотально соприкасаясь с космическим сводом, звучат стихи Валентина Нервина:

До звездного неба
и Судного дня
судьба ничего не дает про запас,
но в каждом из вас есть
частица меня
и я лишь частица любого из вас.

Поэтический ветер Лидии Григорьевой очеловечен, конечно, легок, сам, как детское стихотворение:

Ветер осенний бежит без оглядки,
рот разевает —
в сумерки сон наступает
на пятки —
сладко зевает.

Ветер, ночную задравши рубаху
до оголенья,
голову клонит на сладкую плаху
сна и забвенья.

Рокочет, густо насыщенная звуком и ощущениями, тайными ассоциациями и тематическим богатством, поэзия Владимира Алейникова:

Расставанье уходит, как ночь, —
Неужели уж — к чести Вероны —
Не умеют ни сжить, ни помочь
Городов перекрестных вороны?

Не успеют ни слова связать,
Ни себя сохранить, индевея:
Если узел такой развязать,
Распечалит он, слишком довлея.

Грациозное изящество созвучий Эльвиры Частиковой связано с прорастанием в метафизические области бытия, и оное, исполненное богатым поэтическим инструментарием, завораживает:

А, может, люди не умирают?
Ведь их обратно сажают в землю,
Как рожь для жизни
в родимом крае.
Такой подход я весьма приемлю!

Земля ответственна —
не пустышка.
Ей доверяют хранить эпохи,
Златые клады…
И нам — не крышка,
Выходит, будет, оставим вздохи.

Мировая культурология образно представлена; скорее — выявлена в поэме Константина Кедрова-Челищева «Зеркальный оркестр».
Роскошью онтологической амплитуды расходятся созвучия Евгения Разумова:

От человека — тень лишь. Волос, увитый лавром.
По пейзажу можно выйти к реке. Оттуда —
вечность не за горами. Жизнь остается скарбом
на берегу. У сердца кончилась амплитуда.

Цикл «Одиннадцать стихотворений» Любови Берёзкиной словно прошит единством представленного окрест мира, интересно соединяются в метафизически-мистическом монтаже люди и слова, прорастание травы из слов, онтологическое одиночество людей и величие космоса, начинающегося в нас:

Стекло травы растет из рая,
и босиком, из пустоты,
такая музыка большая
несет стеклянные следы,
безветренна в себе, безлистна,
остановилась и повисла
над теплым чудом детских ног,
пока стеклянная отчизна
звенит и капает со щек.

Сквозная боль вопросов, остро воткнутых в действительность стихотворением Олега Рябова, завораживает, в том числе — безысходностью, какая была б абсолютной, когда б не поэзия, с ее космически-музыкальными возможностями:

И эту осень встретил без тебя.
Она пришла с туманами, с дождями,
Как в прошлый раз: внезапно и нежданно,
Одежды лип надсадно теребя.

Афористичные, краткие стихотворения Сергея Каратова грустны своим тонким юмором:

Раньше гонорар, а нынче гонор…
Для кого-то ты духовный донор;
Дарят лайки, добрые слова
Люди, в ком душа еще жива.

…К провидческим выводам приходит Евгений Степанов, слушая музыку:

слушаю Моцарта
слушаю Сергея Орехова
не исключаю
что реинкарнация не выдумки

Возможно, именно зияние реинкарнации позволяет определить вот так:

искусственная песня
искусственная книга
искусственная пища
искусственное тело

душа — живая

Документальная проза Алины Дием весьма поэтична, ретроспекцию собственного бытия поэта представляя своеобразной поэмой в прозе.
Четко и полифонично исполнены штудии, эссе и рецензии, наполняющие номер. Номер, красноречиво демонстрирующий, как бесконечно живо, пытливо, ярко-талантливо нынешнее русское слово, представленное столькими именами.

Материалы номера № 3 (435), 2025 г.