Материалы номера № 1 (16), 2012 г.
Александр ФЕДУЛОВ
здесь прежде
ДУРАЦКИЕ СТИХИ
степь выпестовала нас
степь
брошенная
одичалая
волчица степь
кругом стена
голубоглазая
бескрайняя стена
попробуй
обопрись
брожу ли я
вдоль-поперек
иль брежу
ты помнишь адреса?
ты выбродил свое?
прокисли небеса?
звонок молчит?
коса косит
как беглый призывник?
ты никому?
ори до дна
и мышью — клик
О — норка!
Звезд полна!
О степь
голубоглазая, стенай!
Я все еще брожу.
Рубцами письмена
транслирует
спина.
Я — камень!
Вывернутый камень.
Я гол у бога лаза…
…..!
Не застрахованный
от сглаза
компот закис.
Моноклем Браза
в ночи повис.
Прости, Антей!
И степь, прости!
Дурацкий стих.
Дура… и стих.
ЗАУМЬ
жоу дить
жоуся диться
шоуся ситься
оуся еться
ю ить
оу еть
ю еть
оу ить
ВЪЗВЛЕЧЕТЬ
* * *
Курлычат запоздалые огни.
Ты не гони коней-кровинок.
Ковыль мерцает, черным — сныть.
Уже достиг покоя инок.
Про нас, молящих новизны.
Про степь, съедающую нас.
Прикрой глаза — услышишь глас.
Но осторожней — не сморгни:
Там Хлебников под ивой смотрит сны.
И ива дивой вознеслась.
И степь стихами след укрыла.
И даль огнящая подвыла,
Теряя власть.
Ты не гони коней, любезный.
Где храм стоял — воздвиглась бездна.
Но леший тропку проложил.
Чтоб я так жил!
* * *
осколки сколоты
Идол погружен в лодку
одиночная гребля
Ковчег луной затонул
подводная лодка
желтая неужели
и биттт лыс скиф ы и
и бритт Анку ва шум — А!
тьма знаний на страже
то холм — то овражек
то молоха кража
то кубок — то чаша
то Чаша — то Кубок
то счастия клубы
на губках сквозь зубы
овсяная каша
а сверху ну — сверху
тишайшая сажа
художникам вдоволь
на многие зимы
и щерится идол
слепящими фиксами
и в волны уходит
молчащими сфинксами
мурчащими свинками
крысками
инками
необузданный необузданный
небо — узы — обуза — буза
лыбятся — бросьте!
Но — нету туза
в рукаве.
Не-ту…
Нету!
* * *
Пели пули пылью поля.
Пали.
И пили, пили…
И пялились пэристые,
Вжимаясь в стены.
А пье!
Ю…
* * *
Столетья пропеты и пропиты.
Невод Рыбака пуст
нами, рожденными из уст
в уста. В Европе ты
Иона в чреве чуда.
Мы — берег, втихомолку — брег.
Но ведь обрек, а может быть — обрек,
зыбучим снам серебряного блюда
Он неспроста наш вдовий страстный век.
И век нам от стыда не разлепить.
И ветер наши рочества пролает.
И роды ада, недвижимый, принимает
Грядущий стон –
и он язык —
аренда –
нить.
Столетия, припертые на свалку,
Не в салки, не в лапту —
Валхаллу, друг! в алкалку!
20.10.2010
* * *
сФериниць
люци
фе фе фе
эээээсфе
эээээсфи
фе фе фе
рьюрьюрью
фе фе фе
рьерьерье
ниииииииииииии
ца
ца
ца — а………….
сфррр!
сфррр!
сфррр!
пффф
пффф
фюююююююююю
шшшшшшшшшшшшш
и огля
ну ТЫ!
СЯ!
Не у спели. Сь.
* * *
шатаются злОТЫе кроны
ласТЫ поТОком шуршат
по серой стене р я б о й
властного оКТОбря
* * *
клены клюк
нули и в
плаче
то passio, то
viva а че
опустевшие
ся дачи
на кара Ч
ках в кука
рааачи
* * *
схлестнулись желтые и синие
зеленым некуда краснеть
здесь прежде временные роды
зимы убийственная снедь
* * *
широким жестом
ставлю точку
в груди
снеговика
потеря сна и ночи
* * *
и вовсе не финал
ворона
подмигнула
с колокольни
* * *
шоссе — тропинка — окрик
ступеней
поскрип — P.S. –
овраг черемуховый
проросшие голоса
навстречу чуть охнут
закат — несжатая полоса –
в окно закрещенное вогнут
косяк — в косяке нож –
последняя — думалось — брошь –
торчит
уже вполовину отторгнут
ножи косяком — а я босиком
deja vu да живу
закрою глаза — и живу
пока ресницы не вздрогнут
| 
